Неточные совпадения
— Домохозяин мой,
рыбак, помор, как-то
сказал мне...
Райский, не
сказавши никому ни слова в доме, ушел после обеда на Волгу, подумывая незаметно пробраться на остров, и высматривал место поудобнее, чтобы переправиться через рукав Волги. Переправы тут не было, и он глядел вокруг, не увидит ли какого-нибудь
рыбака.
«
Рыбаки, должно быть», —
сказал капитан.
На другой день вечером, сидя у костра, я читал стрелкам «Сказку о
рыбаке и рыбке». Дерсу в это время что-то тесал топором. Он перестал работать, тихонько положил топор на землю и, не изменяя позы, не поворачивая головы, стал слушать. Когда я кончил сказку, Дерсу поднялся и
сказал...
—
Скажи, пожалуйста, — начал я, — давно ты здесь
рыбаком?
— На, молодец! —
сказал седой
рыбак. — Да полно, за свое ли дело берешься?
В оправданье охотников можно
сказать то, что на хлеб и зерна некоторые породы рыб, особенно хищных, совсем не берут; за что же
рыбак добровольно лишит себя возможности их выудить, лишится разнообразия добычи, столь приятного всякому охотнику.
Между тем вдруг головль сделал отчаянный прыжок и выскочил на густую осоку, которая свесилась с берега и была поднята подтопившею его водою: стоило только осторожно взять головля рукой или накрыть его сачком и вытащить на берег таском; но я, столь благоразумный, терпеливый, можно
сказать искусный
рыбак, соблазнился тем, что рыба лежит почти на берегу, что надобно протащить ее всего какую-нибудь четверть аршина до безопасного места, схватил за лесу рукою и только натянул ее — головль взметнулся, как бешеный, леса порвалась, и он перевалился в воду…
Надобно
сказать, что я не совсем верю большой величине и весу многих рыб, о которых рассказывают
рыбаки и охотники; часто они судят по глазомеру и по руке, и очень ошибаются.
Язь, так
сказать, уже капитальная рыба и занимает одно из почетных мест в уженье крупной рыбы, настоящем охотничьем уженье, которое преимущественно привлекает истинного
рыбака.
Теперь следует
сказать несколько также общих замечаний о «клеве» и причинах неудачи в уженье, зависящих от характера самого
рыбака.
— Что ты, мой батюшка? — спрашивала иногда тетка Анна, единственное существо из всего семейства
рыбака, с которым дядя Аким сохранял прежние отношения. — Что невесел ходишь? Уж не хвороба ли какая, помилуй бог? Недужится, може статься…
скажи, родимый!
— Полно, Гриша, —
сказал рыбак, гладя его по голове, — не плачь, слезами тут не пособишь… перестань… О чем плакать! Воля божья…
— Эк, какую теплынь господь создал! —
сказал он, озираясь на все стороны. — Так и льет… Знатный день! А все «мокряк» [Юго-западный ветер на наречии
рыбаков и судопромышленников. (Прим. автора.)] подул — оттого… Весна на дворе — гуляй, матушка Ока, кормилица наша!.. Слава те, господи! Старики сказывают: коли в Благовещение красен день, так и рыбка станет знатно ловиться…
— Твое дело: как знаешь, так и делай, — сухо отвечал
рыбак. — Мы эти виды-то видали: смолоду напрял ниток с узлами, да потом: нате, мол, вам, кормильцы, распутывайте!.. Я тебе
сказал: парнишку возьму, пожалуй, а тебя мне не надыть!
— Шабаш, ребята! — весело
сказал Глеб, проводя ладонью по краю лодки. — Теперь не грех нам отдохнуть и пообедать. Ну-ткась, пока я закричу бабам, чтоб обед собирали, пройдите-ка еще разок вон тот борт… Ну, живо! Дружней! Бог труды любит! — заключил он, поворачиваясь к жене и посылая ее в избу. — Ну, ребята, что тут считаться! — подхватил
рыбак, когда его хозяйка, сноха и Ваня пошли к воротам. — Давайте-ка и я вам подсоблю… Молодца, сватушка Аким! Так! Сажай ее, паклю-то, сажай! Что ее жалеть!.. Еще, еще!
— Много, может статься, тут и пустого, а правда все-таки должна быть — не без этого! —
сказал рыбак.
В эту самую минуту за спиною Глеба кто-то засмеялся. Старый
рыбак оглянулся и увидел Гришку, который стоял подле навесов, скалил зубы и глядел на Ваню такими глазами, как будто подтрунивал над ним. Глеб не
сказал, однако ж, ни слова приемышу — ограничился тем только, что оглянул его с насмешливым видом, после чего снова обратился к сыну.
Сказав это,
рыбак направился к задним воротам, выходившим за огород. Старуха поставила ведра и не без некоторого смущения последовала за мужем.
— Куды ты? Полно, погоди, постой, —
сказал рыбак, удерживая за руку жену, которая бросилась к воротам, — постой! Ну, старуха, — промолвил он, — вижу: хочется тебе, добре хочется пристроить к месту своего сродственника!
— Что ж так? Секал ты его много, что ли?.. Ох, сват, не худо бы, кабы и ты тут же себя маненько, того… право слово! —
сказал, посмеиваясь,
рыбак. — Ну, да бог с тобой! Рассказывай, зачем спозаранку, ни свет ни заря, пожаловал, а? Чай, все худо можется, нездоровится… в людях тошно жить… так стало тому и быть! — довершил он, заливаясь громким смехом, причем верши его и все туловище заходили из стороны в сторону.
Глеб Савиныч проводил его глазами; наконец, когда дядя Аким исчез за воротами,
рыбак сделал безнадежный жест рукой и
сказал, выразительно тряхнув головой...
— А, да! Озерской
рыбак! —
сказал Глеб. — Ну, что, как там его бог милует?.. С неделю, почитай, не видались; он за половодьем перебрался с озера в Комарево… Скучает, я чай, работой? Старик куды те завистливый к делу — хлопотун!
Вот, примером
сказать, знал я одного: так же, как мы с тобою,
рыбак был, — Ковычкой звали.
— Я полагаю, более всего от эвтаго от табаку оно так-то у тебя пересыхает, — посмеиваясь,
сказал рыбак. — Ты, вишь, и трубочку, видно, покуриваешь… на все руки горазд.
— А то же, что спать ложись! — сурово
сказал рыбак, отталкивая пьянчужку. — Один молвит — пьян, другой молвит — пьян, а третий молвит — спать ложись! Вот что! — заключил он, поспешно пробираясь в толпу и оставляя мельника, который бросился подымать Яшу, окончательно уже потерявшего центр тяжести.
У дедушки Кондратия находился в Болотове один давнишний знакомый — также
рыбак по ремеслу. Нельзя было миновать расспросить его о том, где находилось тело Григория, потому что Василий ничего не
сказал об этом предмете; он знал только, что тело утопленника найдено
рыбаками и находится в Болотове. С этой целью старик направился к знакомому
рыбаку. Расспросив его обо всем, Кондратий вернулся к дочери и вышел с нею из Болотова, но уже в другую околицу.
— Так и есть: он! —
сказал рыбак.
Сказав это, он уперся руками в головы мужиков, сидевших на крылечке; те продолжали себе распевать, — как ни в чем не бывало! — перескочил через них и, подойдя к старому
рыбаку, вторично с ним поздоровался.
— Что же? —
сказал немного погодя
рыбак. — Пожалуй, малого можно взять.
Дядя Аким быстро вскочил на ноги и кинулся уже вперед; но
рыбак удержал его,
сказав...
— А! Сват Аким, здорово! —
сказал рыбак, появляясь в сенях. — Что вы тут делаете?.. Чего это он у тебя, слышу я, не хочет, а? — промолвил он, взглядывая на мальчика, который остолбенел и побледнел как известь.
— Ну, ступай в избу! —
сказал рыбак после молчка, сопровождавшегося долгим и нетерпеливым почесыванием затылка. — Теперь мне недосуг… Эх ты! Во тоске живу, на печи лежу! — добавил он, бросив полупрезрительный-полунасмешливый взгляд на Акима, который поспешно направился к избе вместе со своим мальчиком, преследуемый старухой и ее сыном.
— Ну, что, дьячок, что голову-то повесил? Отряхнись! —
сказал Глеб, как только прошло первое движение досады. — Али уж так кручина больно велика?.. Эх ты! Раненько, брат, кручиной забираешься… Погоди, будет время, придет и незваная, непрошеная!.. Пой, веселись — вот пока твоя вся забота… А ты нахохлился; подумаешь, взаправду несчастный какой… Эх ты, слабый, пра, слабый! Ну, что ты за парень? Что за
рыбак? Мякина, право слово, мякина! — заключил Глеб, постепенно смягчаясь, и снова начал ухмыляться в бороду.
Глаза старого
рыбака были закрыты; он не спал, однако ж, морщинки, которые то набегали, то сглаживались на высоком лбу его, движение губ и бровей, ускоренное дыхание ясно свидетельствовали присутствие мысли; в душе его должна была происходить сильная борьба. Мало-помалу лицо его успокоилось; дыхание сделалось ровнее; он точно заснул. По прошествии некоторого времени с печки снова послышался его голос. Глеб подозвал жену и
сказал, чтобы его перенесли на лавку к окну.
Старик
рыбак помолчал, поглядел в белое море, улыбнулся и
сказал, подмигнув...
Артур Лано,
рыбак, который юношей учился в семинарии, готовясь быть священником, но потерял дорогу к сутане и в рай, заблудившись в море, в кабачках и везде, где весело, — Лано, великий мастер сочинять нескромные песни,
сказал ей однажды...
Вечера с Васей мы проводили за бильярдом, а весь день с утра читали, не выходя из библиотеки. До григорьевской библиотеки, со времени гимназии, я ни одной книги в руки не брал и теперь читал без передышки. Пьяная компания перевелась. Евстигнеев опять поступил на телеграф, Дорошка
Рыбаков женился на актрисе Орловой и с ней вошел в состав нашей летней труппы. Оба крошечного роста, невзрачные и удивительно скромные и благовоспитанные. Рассказывали, что, когда их венчали, священник
сказал им вместо поучения...
— Ведь я не монах, чтобы не есть мяса, — оправдывался Мурка, открывая всего один глаз. — Потом, я и рыбки люблю покушать… Даже очень приятно съесть рыбку. Я до сих пор не могу
сказать, что лучше: печенка или рыба. Из вежливости я ем то и другое… Если бы я был человеком, то непременно был бы
рыбаком или разносчиком, который нам носит печенку. Я кормил бы до отвала всех котов на свете и сам бы был всегда сыт…
В эту ночь на море дул крепкий береговой и шел снег. Некоторые баркасы, выйдя из бухты, вскоре вернулись назад, потому что греческие
рыбаки, несмотря на свою многовековую опытность, отличаются чрезвычайным благоразумием, чтобы не
сказать трусостью. «Погода не пускает», — говорили они.
Так рассказывал простой, немудрый
рыбак наивное давнее сказание. Спустя же несколько дней я узнал, что у господней рыбы есть еще другое название Зевсова рыба. Кто
скажет: до какой глубины времен восходит тот апокриф?
— Бьет хвостом, поджидает подругу, —
сказал молодой
рыбак Павел, повторяя старую рыбачью примету.
Достаточно только
сказать, что рыба, идущая ночью большой массой вдоль берега, попадает, благодаря наклону сети, в эту западню и выбраться оттуда уже не может без помощи
рыбаков, которые поднимают завод из воды и выпрастывают рыбу в свои баркасы.
4) Если кто-нибудь
скажет охотнику, идущему стрелять: «Принеси крылышко», зверолову — «Принеси шерстки или хвостик», а
рыбаку — «Принеси рыбьей чешуйки», то охотник считает, что охота его в этот день не будет удачна. Вышеприведенными мною словами часто дразнят охотников нарочно, так, ради шутки, за что они очень сердятся и за что нередко больно достается шутникам.
С удвоенною осторожностью направил
рыбак свой трезубец, или, правильнее
сказать, семизубец, долго наводил и метил и, наконец, ударил изо всех сил, проворно приподнялся на ноги, придавил что есть мочи острогу и оттолкнул от себя…
Держа в руках конец бечевки, молодой
рыбак уже громким и веселым голосом
сказал: «Попалась, утятница! давно я до тебя добирался!» — но другой
рыбак отвечал почти сердито: «Ну, ну, погоди радоваться.
— Я-то? — переспросил Челкаш и, подумав,
сказал: —
Рыбак я…
Писарев признавался, что не понимает меня, и
сказал, что на заре уедет опять к островам, потому что бедринский
рыбак обещал ему обильный клев.
На это гости: «Княже,
Коль мы не
рыбаки,
Пожалуй,
скажем глаже:
Мы брыньские стрелки!
Рыбак, сидевший тут же, услыхал эти слова и
сказал хромому...